Подходит к концу реконструкция Алайского рынка, которую проводили с 29 февраля. Рассказываем его историю, описываем, что изменилось сейчас, и делимся историями от жителей города, для которых Алайский был самым любимым рынком.

VOT история одного из самых известных базаров Ташкента.

Как рождаются рынки

До сих пор нет единого и точного мнения об истории самого базара и его названия. Туристические сайты рассказывают о горе Олой, у которой еще тысячу лет назад торговали тканями, мясом или одеждой. Также указывают, что свое название базар получил от Алайского хребта, с которого туда привозили продукты. Но существенных доказательств, которые могли бы подтвердить эти версии хотя бы частично, нет.

Самую правдоподобную историю Алайского рынка рассказал архитектор А. Зияев в своей книге «Базары Ташкента. В прошлом и настоящем». Этой же версии придерживаются официальные городские власти.

По данным Зияева, базар был основан во второй половине XIX века, когда новый Ташкент только появился и начал расширяться от Сквера на север.

В северной части города на тот момент не было ничего, и отставные военные с семьями начали строить там частные дома. Образовалась слобода — небольшое самостоятельное поселение, существующее отдельно от основной части города. Из-за основного населения эту слободу стали называть солдатской.

Город расширялся, и под конец XIX века солдатская слобода стала его частью. В 1905 году там было уже девять жилых кварталов, и на одной из маленьких улиц внутри этого района возник непостоянный стихийный базар, где своей продукцией торговали фермеры и ремесленники с северных окраин. Среди жителей и торговцев этот базар называли Солдатским, или Алайским, потому что на некоторых тюркских диалектах словом «алай» обозначали военных.

В начале XX века базар существовал уже официально. Он не был самым популярным — в «Старом городе» все так же работал Чорсу, а жители новой части Ташкента ходили на Воскресенский, туда, где сейчас стоит ГАБТ им. А. Навои. Но Алайский был важен для жителей на севере и востоке, поэтому к тридцатым годам XX века там оборудовали прилавки и центральный вход, который потом несколько раз перестраивали.

Самые большие изменения произошли с Алайским уже в годы независимости. Вокруг базара снесли несколько одноэтажных жилых кварталов и построили мост. Выстроили новый центральный вход и «золотой» павильон, а по периметру — длинный ряд одноэтажных кирпичных магазинов в восточном стиле. Большую часть из них убрали в 2011 году, заменив на парковки.

Что изменилось сейчас?

Базар, как и в начале 90-х, изменился полностью. У главного входа убрали арку и немного передвинули забор, так что теперь «золотой» павильон стал центральным входом. На площади перед базаром отреставрировали фонтаны, установили новые фонари и убрали елки — на их месте теперь скамейки, цветы и кусты.

Старые продуктовые ряды полностью снесли еще в феврале, на их месте построили новые. Вокруг рядов — террасы с резными колоннами в восточном стиле, а за ними — застекленные магазины, пекарня и чайхана.

В целом архитектура базара стала более «восточной». Кроме деревянных колонн и потолков на террасах, традиционными орнаментами покрыты несущие колонны продуктовых рядов.

Павильон для молочных продуктов остался на своем месте. Изменили и отреставрировали только его фасад.

Теперь Алайский со всех сторон окружен забором, даже там, где раньше можно было зайти через парковку напрямую.

Как и многое другое в нашем городе, Алайский постоянно меняется и, возможно, изменится в будущем. Но его история останется в памяти тех, кто часто бывал там или жил неподалеку. Мы пообщались с жителями Ташкента и собрали несколько историй о том Алайском, который они помнят.

История первая

Мы с родителями жили на Новомосковской и каждые выходные обязательно ходили на Алайский. Обычно шли пешком, проходя через ирригационный институт. А иногда доходили до Пушкинской, садились на трамвай и доезжали до старой консерватории, чтобы оттуда, через здание почты, подойти к задней части базара. Рядом с этой почтой стояли большие скульптурные львы, и я очень любил сидеть на них, пока не подрос.

В то время, когда я еще был маленьким, в задней части базара построили двухэтажный павильон — тот самый, где на первом этаже располагался супермаркет, а на втором — торговали молочными продуктами. Молочные остались там с самого начала, это такая местная классика. В павильоне особенно ценились немецкие продукты: люди выстраивались в большие очереди и ждали, пока немцы из поселка, что неподалеку, привезут на продажу свои брынзу, сметану и молоко.

Я любил тот базар. Из всех рынков он был для меня самым родным, я знал там каждый уголок. Был один закуток, где можно было поесть, и работал он круглосуточно. Ели там все — и покупатели, и местные продавцы, и просто те, кто работал неподалеку и знал об этом месте. Такие, например, как я.

Это сейчас Алайский стал широким, а тогда он был узким и длинным. Была и отдельная площадь для бахчевых, но потом на ее месте построили павильон для одежды. Его снесли во время прошлой реконструкции. Помню такой случай. Мы с отцом шли по базару, и какой-то продавец картошки закричал ему вслед, назвав по имени. Отец обернулся, подбежал к продавцу, и они начали радостно обниматься. Оказалось, что во время войны они с этим человеком росли вместе, дружили. Было приятно, что они нашли друг друга спустя столько лет.

История вторая

Когда я училась в школе, мы с мамой и сестрами жили рядом с базаром — то на Пушкинской, то на улице Кренкеля (сейчас это 1-й проезд ул. Ниезбек Йули — прим. ред.), и Алайский был тем местом, куда мы всегда ходили за продуктами. Или не за продуктами, если просто было по пути.

Самое главное воспоминание того времени — это, наверное, будка с мороженым, где продавщицей работала какая-то еврейская тетка. Сама будочка была очень маленькой, и я до сих пор не понимаю, как там помещалось и мороженое, и продавщица, и вся ее жадность. Ну вы представьте: пломбир тогда стоил 18 копеек, а сдачи у нее никогда не было. «Да шо ты хочешь от меня? Нету мелочи, нету, топай отсюда, деточка», — говорила она всем детям. Рядом с ней мужчина продавал воздушные шарики. Он прямо на месте наполнял их газом из баллона. Было очень интересно наблюдать за этим процессом.

Помню, что на месте золотого павильона был длинный ряд с навесами, и под этими навесами продавали сухофрукты. Мы покупали там сушеную дыню и ели ее по дороге. Особое испытание в этих рядах начиналось перед пасхой. Тогда нельзя было спокойно купить мак — он, видимо, был необработанный и содержал что-то запрещенное, поэтому продавцы не выкладывали его на прилавки. Но стоило подойти к кому-нибудь и спросить, как мак сразу же появлялся. Под прилавком. С оглядкой по сторонам.

С двух сторон от этих продуктовых рядов были магазины — там продавали ткани, всякую мелочь и даже ювелирные изделия. Вот, в одном из ювелирных магазинов меня всегда привлекал набор, состоящий из кружечки, ложечки и блюдечка: на них было написано, что сделаны они из золота. Ходила я и думала: ну когда же кто-нибудь созреет и купит их, наконец?

Помню, что уже тогда стоял павильон, в котором продают молочные продукты. Тогда на первом этаже продавали мороженую рыбу. А еще там был мясной отдел с самой вкусной ливерной колбасой. Мы брали ее для нашего большого рыжего кота, и ради этого приходилось по несколько часов стоять в очереди.

Улицы за фабрикой «Юлдуз» были маленькими и узкими. Туда мы не ходили — боялись цыган, о которых постоянно рассказывала мама. Тротуары поблизости были очень кривыми — по обочинам росли вековые деревья, которые поднимали своими корнями асфальт. Один раз я споткнулась там и просыпала полведра вишни. Было обидно. Это сейчас мы покупаем фрукты килограммами, а тогда все было в ведрах. Ведро черешни, ведро вишни, ведро яблок… И точно так же, ведрами, мы таскали все домой. Таскали, закрывали десятками банок, а потом — я даже не представляю, как именно — ели все. Компоты, варенье, консервы — ничего ведь не оставалось после зимы.

Тогда все вокруг было каким-то компактным и уютным — не было размашистого моста, открытых площадей. Улица Амира Темура — тогда еще Энгельса — была такой же широкой, но казалась меньше, потому что, начиная от входа на базар, вдоль нее стояли одноэтажные жилые дома. Трамвай тогда ходил по одной стороне, около самого базара, и останавливался возле главного входа. Площади тоже не было — только арка с надписью «Дехкон бозори» и ворота.

История третья

Я родился в 90-х, и поэтому могу рассказать только то, что запомнилось из 2000-х.

Самое яркое воспоминание, наверное, будет самым странным. Помните, как раньше по периметру от главных ворот шли одноэтажные магазины? С левой стороны, мимо цветочного ряда — вещевые и хозяйственные, а с правой — канцтовары, аптеки и ремонтные мастерские. Так вот, с правой стороны было два входа в базар. Один из них нормальный: зашел, прошел, оказался около овощных рядов. А второй был с секретом и вел в жуткое место — небольшую часть базара, где продавали всякую живность.

Стоило немного недоглядеть, заговориться и пропустить нужный поворот, как ты оказывался там. Вот мы с другом, прогуливаясь, как-то забрели на этот рынок с животными. Планировка там была откровенно никакой. Полный хаос. Возможно, свою роль сыграл испуг, но мы долго не могли найти выход. В тот раз я лицом к лицу встретился с тремя петухами, баранами и какой-то странной козой, которая жевала край навеса.

Текст: Борис Жуковский

Фото: Камила Наврузова